Какая она —настоящая любовь? Пылкая, страстная, сумасшедшая?
Шикарная, романтичная, необыкновенная?
А может, любовь рождается там, где люди уважают и ценят друг друга?
Где нет места лжи и предательству?

Все девчонки отдела замерли с открытыми ртами. На Валином столе стоял шикарный букет: огромные свежайшие белые розы, экзотическая зелень и все это — обхватом как минимум со столетний баобаб. Первой очнулась Света:
Валюха, это от кого? — спросила начальница.
От Андрея. — Валя не могла скрыть волнение.
Ничего себе букетики! И по какому поводу? — не унималась Светлана.
Девочки… Андрей сделал мне предложение. — Валины глаза заблестели пуще прежнего. — Я выхожу замуж за... за господина Королева!

Золушка из Коноплянки
Когда-то Валя была простой деревенской девчонкой. Закончила школу, родители пристроили дочку в институт. Получив диплом. Валя сразу уехала в Киев — покорять крутые городские вершины. Пара лет столичных мытарств не прошли даром—девушка поняла, что до старости снимать квартиру с подружками не выход. А раз так — есть только два пути: либо "удачный замуж", либо успешная карьера. Начав с последнего.

Валя нашла и первое — сам Андрей Королев, успешный издатель, обратил внимание на простую девушку, влюбился и даже женился. Так из ничем не примечательной провинциальной Золушки Валя превратилась в шикарную блондинку, законную супругу успешного бизнесмена, обладательницу всех жизненных благи излишеств.

Первый год супружества пролетел как в сказке — Андрей, человек не только состоятельный, но и щедрый, постарался все 365 дней превратить в сплошной медовый месяц. За год Валя успела объехать весь мир. А потом...

Андрей начал отдаляться. Все чаше на работе были авралы, на все более поздний вечер назначались "важные деловые переговоры", все плотнее становился график командировок мужа. А позже Валя узнала, что вся "тусовка" уже полгода обсуждает многочисленные романы господина Королева, оказавшегося обыкновенным бабником.

Валя пыталась вызвать мужа на откровенный разговор. Андрей только пожимал плечами и предлагал "никого не слушать". Она плакала и угрожала разводом, он отмалчивался, улыбался и просил ее "не портить настроение".
Андрей, скажи, ты хочешь, чтобы я ушла? — билась Валя в золотой клетке.

Ну что ты! Это может произойти только по твоему собственному желанию!
Так прошел еше один год. Время от времени Андрей "вляпывался" в более или менее серьезные романы: то брался "раскручивать" безголосую певичку, то назначат "большим директором" 18-летнюю красавицу без высшего образования. Валя жадно слушала сплетни знакомых, тайно читана SMS в телефоне мужа, вскрывала его почтовые ящики. И каждый раз находила красноречивые доказательства измен. Еше несколько раз Валя пыталась достучаться до мужа, но тот не шел на скандал, не просил развода — просто молчал.

И Валя смирилась. Да, муж ее не любит и не уважает. Зато она может позволить себе практически все! А любовь... Есть ли она на самом деле?

К маме
Пятничные вечера Валя проводила однообразно: с девчонками в ресторане. На этот раз компания не собралась — пришлось коротать вечер в одиночестве. Сидя на диване в абсолютно пустой квартире, Валя изо всех сил жалела себя: ни друзей как таковых, ни мужа, ни детей. Словом, ни одной родной души в этом мире.
—    Интересно. — говорить вслух оказалось приятно, -
если я умру, кто-нибудь заплачет? Андрей? Наташа. Маша, Юля? Может, инструктор по йоге? Косметолог?

Горькая ирония помогала как-то держать себя в руках.
—    А может быть... — Валя
осеклась.— Мама?..
Наскоро собрав сумку, девушка спустилась в подземный паркинг. В салоне внедорожника уютно пахло ванилью. Валя завела мотор, включила музыку и выехала на поверхность. Необычно пустой в этот час Киев легко выпустил ее из своих объятий. Спустя 25 минут она уже мчалась по трассе, во весь голос подпевая в такт радио:
—    Я знаю, где моя мама, я вижу ориентир! Сейчас я к ней приеду, прам пам пам!
...Но мамы с папой дома не оказалось. От обиды Валя заплакала. На звук из-за покосившейся калитки показалась соседка —древняя, как сама земля, баба Аня.
—    Кто это тут ходит? Я милицию сейчас позову! — Старушка бросилась зашищать соседское имущество. — Нет
дома хозяев, нечего стучать!

Валя всхлипнула:
А когда они будут?
Когда надо, тогда и будут! Кто это такой любопытный? — Старушка прищурилась на яркий свет фар.
Да я это. баб Ань, Валя. Вот, в гости заехала...
Ой! А родители твои еще вчера в гости отправились, — старушка расстроилась.
Ну ладно, если так случилось... Что делать?
Валя потянула на себя дверцу автомобиля.
— Так, выключай свою таратайку и давай ко мне. — безапелляционно заявила баба Аня. — Чаю попьем, переночуешь, а утром решим, что дальше будем делать.

Бабушкины пирожки
В доме пахло пирогами — как в сказке. Валя стащила теплую куртку, ботинки, сбросала свитер и замотавшись в теплый, побитый молью плед, уютно устроилась в кресле возле печки. Баба Аня разожгла плиту, вскипятила чайник, выставила на стол блюдо с пирогами, мед, сахар. От всего этого "целлюлитного набора" Вале стало дурно — как жена солидного, а главное, публичного человека, она уже давно не позволяла себе ничего калорийнее роллов с тунцом.

—    А ты. Валя, значит, не
просто так приехала, верно?
Девушка поперхнулась: глаза бабы Ани смотрели на нее крайне внимательно. Да и выглядела та весьма необычно: скинув привычные в осенней деревне тулуп и резиновые сапоги, соседка превратилась в гранд-даму со старых фотографии — аккуратный пучок, очки в строгой оправе, сухонькие руки с безупречным маникюром. Вот тебе и деревенская бабуля...
—    Я помню, когда мы с
Пактом познакомились, мне
всего 16 было, — безо всяких
предисловий начала старушка. — Это как раз 33-й год
шел, мы в Москве жили...

Ломовая извозчица
В Москве в 30-е было страшно. Голод, карточки, аресты. В магазинах — пустые полки, но все равно очереди. По углам шептались, что в других местах еще страшнее. Днем по улицам ходили нищие с протянутой рукой, а ночью замерзали в жестоких московских подворотнях.В Аниной семье боялись круглосуточно: отец, бывший до революции ломовым извозчиком, благонадежным элементом не считался. В те времена такая характеристика гарантировала бессонницу.

Зато в соседнем с ними доме шла совсем другая жизнь. Там, в квартире знаменитого академика Платова, не только меньше боялись, но и слаще ели, мягче спали и веселее отдыхали. Среди прочих домочадцев чувствовал себя хозяином жизни и сын академика, Паатуша. И вел себя соответственно — нагло, развязно. Чем этот прохвост покорил простую, тихую Аннушку, она и сама не понимала. Но искала встреч с ним, а увидев, расцветала маковым цветом. Заметил Аню и Павел. Еще как заметил! Однажды схватил за руку, дернул на себя и жарко зашептал в ухо:
— Анька. красавица, пойдешь за меня замуж?

А Аня — нет чтобы вырваться и убежать, взглянула в его глаза и поцеловала. Через месяц сыграли свадьбу...
Молодые переехали в ближайшее Подмосковье. Позднее выяснилось: Павлушку высылали полазьте "от греха" и изобилия столь любимых им столичных соблазнов...

Поначалу все шло хорошо. Но уже через год Павел стал раздражительным, грубым. На Аню внимания обращал все меньше, зато все чаще задерживался в городе "по делам", появляясь дома все позже и позже. Аня терпела. К тому времени она родила дочку Тамару.

Томочка росла красивой девочкой — кудрявенькая, кареглазая. вся в маму. К 5 годам умела читать, немного писала и очень любила свою мамочку. А вот отца явно боялась и не признавала — стоило ему взять дочку на руки, она начинала плакать и вырываться. А Павел особо и не настаивал: в скором времени стало ясно, что о наличии дочки он попросту не вспоминает. Зато о том, как следует развлекаться, не забывал никогда. В воскресенье утром он вставал рано, тщательно брился, причесывался и выходил из дома. Аня бросалась за ним, спрашивала, куда идет и как надолго. Павел молчал и... возвращался во вторник.

Однажды зимой Валя с Томочкой задержались в саду. Замерзшие и уставшие, они ввалились в дом. За столом гудела веселая компания, в комнате было накурено, грязно, у печи в кресле сидел Павел, а на руках у него — две девицы, как сейчас сказали бы, топлес. Аня застыла в дверях, не в силах сделать и шага. Увидев жену. Павел растянул губы в насмешливую улыбку и произнес:
— Знакомьтесь, товарищи! Это моя половина—ломовая извозчица по кличке Анька.
И засмеялся. А за ним — и девицы, и вся компания, устроившаяся за столом.

Долгая дорога
Неделю Аня с маленькой Томочкой провели у родителей. Пьяный Павел пару раз приходил в дом тестя, дебоширил, угрожал доносом, требуя "вернуть законную супругу", но, получив очередной отказ, успокаивался и уходил восвояси. Ясно было, что скандалил пьяница только для виду, на деле же семейная жизнь ему опостылела, жену и дочку он не любил. Так что для него все Складывалось отлично. Но, увы, не для Ани. Возвращаться к мужу женщина не хотела: пусть она и не дочь академика, а все-таки обращаться с собой, как с ненужной вещью, никому не позволит. Девочки-сотрудницы наперебой уговаривали вернуться — все-таки муж, живут в достатке. А загулял — ну так с кем не бывает? Тем более "бегать" из семьи в те времена было не принято. Вот и Анины родители все чаще неодобрительно посматривали на "непутевую дочь" и все активнее намекали на то, что в гостях, конечно, хорошо, но пора бы и честь знать.

И только пожилая соседка Циля Львовна отвела Аню в сторонку и зашептала:
— Девочка, ты на родителей не серчай.Они люди простые, но вес же…. Так что тебя с Томочкой кормить не будут. Если ты твердо решила к мужу не возвращаться, я могу тебе кое-чем помочь.
Аня кивнула, внимательно глядя на пожилую женщину.
— У меня сын на распред-пункте работает. Они сейчас как раз персонал для военных городков набирают. Если хочешь, я похлопочу за тебя.

И Аня согласилась. Уже через неделю они с Томочкой садились в поезд Москва — Пекин, потом пересадка на состав Чита — Борзна, а спустя долгих 8 дней их встретила пыльная, пронзительно-холодная станция Баян Тумень в далекой Монголии...

В отдаленном военном городке Аня устроилась товароведом местного магазина. Жила одиноко, спокойно. Конечно же офицеры пытались за ней ухаживать. Но ее сердце молчало. Пока ярким весенним днем в магазине не появился майор Черный. Высокий, статный, голубоглазый и полностью седой, хотя видно, не старый! Он подошел к прилавку и смущаясь, попросил коробку сахарина, которую тут же и сунул подскочившему солдату. Парень отдал майору честь и, подойдя поближе, прошептал:

Спасибо, Алексей Данилович. Но вы-то как? Уже шестую свою пайку отдаете!
А никак!—лицо Алексея сразу посуровело.—Я ж тебе не барышня тургеневская—стадким баловаться! А у вас организм растущий. Так что давайте, лопайте. И чтобы никому ни слова! — майор значительно повысил голос. — Еще не хватало из меня в части "цацу" делать!

Есть, "цацу" не делать! — задорно выкрикнул солдат и, выполнив команду "Кругом!", вылетел из магазина. А Аня
замерла за прилавком, глядя на этого такого сильного, но бесконечно доброго человека.
Любовь...

— Вот так и прожили мы с Алешенькой 60 лет. И я всегда была самой счастливой! Войну, голод мы прошли! Детей, внуков воспитали... — Старушка замолчала. Потом, будто очнувшись, вздохнула и тихо произнесла:— Я его хвалила за все, он меня на руках носил. И никогда мы друг друга не обманывали, не обижали, берегли.
Что, и не ссорились совсем? — спросила Валя.

Почему не ссорились? Ссорились. Один раз два дня друг с другом не разговаривали: он от меня скрыл, что от служебной машины отказался — в часть отдал. Испугался, что пожалею. Потом, конечно, не выдержал, рассказал, а я обиделась, давай кричать: как ты мог про меня так плохо думать!

Баба Аня усмехнулась.
Да только нет уже моего Алешеньки. 7 лет уже нет... А я умру — к нему прилечу, мы сядем с ним на облаке и будем на таких, как ты, смотреть.

На каких? — искренне удивилась Валя.
А на таких — зеленых, которые в любовь не верят, что такое семья, не понимают. И по головке не погладим!
Валя не стала дожидаться возвращения родителей, просто поговорив с ними по телефону. У нее в Киеве накопилось много дел. Подыскать работу, жилье. Уйти от Андрея. А там — как Бог даст... Может, и встретить свою настоящую любовь...